Самосознание человеческой личности

Впрочем, эмоциональное самосознание - это настоящий феномен человека. Один из самых лучших аргументов в пользу этого - алекситимия, неспособность понимать или описывать собственные эмоции. Какая странная форма слепоты! Это не «эмоциональный интеллект» или самосознание личности, которые есть у жены Джона Родера, а у него нет. В ее случае речь идет об обычной чувствительности к эмоциям людей вокруг нас. Но у сына Родера, больного шизофренией, вероятно, алекситимия. А у Родера, вероятно, она будет, если не появилась уже.

Впрочем, эмоциональное самосознание - это настоящий феномен человека. Один из самых лучших аргументов в пользу этого - алекситимия, неспособность понимать или описывать собственные эмоции. Какая странная форма слепоты! Это не «эмоциональный интеллект» или самосознание личности, которые есть у жены Джона Родера, а у него нет. В ее случае речь идет об обычной чувствительности к эмоциям людей вокруг нас. Но у сына Родера, больного шизофренией, вероятно, алекситимия. А у Родера, вероятно, она будет, если не появилась уже.

Родер суетился, бегал и разговаривал весь день, не показывая усталости. Он один из тех бесценных ученых, которых любят писатели, работающие в научном жанре: они такие комфортные в своих лишенных защиты человеческих оболочках, что можно расслабиться. Вместо того чтобы, сгорбившись за столом, относиться к каждому вопросу как к приближающейся ракете, эти драгоценные ученые радуются хорошему вопросу и не говорят «я не знаю». Родер из таких бесценных ученых. Он любит хорошо подумать. Но все еще не осознал тот факт, что когда он кру-тится на своем офисном стуле, то словно вертится вокруг меня, бьет ногами.

Я не могу этого вынести. Я выбрала свою работу, потому что при этом мне никогда не приходится тыкать микрофоном в лицо тому, чей дом горит, и спрашивать: «А как вы себя чувствуете?» Равнодушие к боли других никогда не было моей сильной стороной. Так что я выбрала профессию, которая минимизирует необходимость втыкать в людей иголки и спрашивать, больно ли это.

Поэтому я сделала семьдесят пять глубоких вдохов и спросила, настолько прямолинейно, насколько только могла, принимая во внимание гиперактивность моего миндалевидного тела и степень моей социальной тревоги: «Итак, какая у вас неврологическая история?»

Поворот кресла. «Болезнь Хантингтона».

Ах. Как поэтично! Это одно из тех заболеваний мозга, где можно увидеть давно знакомые расстройства личности. Медленно. Вы бы могли делать заметки, если бы у вас было такое намерение. Мыши не против этого заболевания. При отсутствии ориентиров, которые можно было бы им показать, чтобы они поняли, какими могли бы быть, какая им разница? А людям это важно.

Людям важно, особенно если сын уходит с проторенной дороги нормальности в болото шизофрении. Каждый четвертый больной болезнью Хантингтона пытается совершить самоубийство.

«Это заболевание было у моего отца, - продолжает Родер. - Было трудно на него смотреть, когда оно прогрессировало».

Это и есть алекситимия, влияющая на самосознание личности? Мое предположение заключается в том, что наблюдение за тем, как его отец невнятно произносит слова, за его судорогами и тем, как он становится социально глухим, было более чем тяжело. Я не знаю Джона Родера. Может быть, для него это просто тяжело. Но я думаю, что для большинства людей знать и любить кого-то и наблюдать, как он становится кем-то другим, мучительно, опустошающе, ужасно. И кажется бесконечным. Осложнено чувством вины. Можно многое сказать.

Хорея Хантингтона, названная так за ошеломляющую «хореографию», которую исполняет пациент, - это генетическое нарушение, при котором белок медленно замещает клетки мозга. То, что этим болел отец Родера, означает, что у Родера 50-процентный шанс самому заболеть. И, конечно, тот факт, что в семье Родеров есть болезнь Хантингтона, означает, что его дети также зависят от того, как упадет кубик в игре в кости. На фотопортрете на стене его дочь и сын обнимаются, все на фотографии цвета сепии улыбаются, соблюдая формальность. Я ищу в этих лицах признаки. Все, что я вижу, - это равнодушное выражение глаз мальчика, благодаря чему человек может показаться грустным. Это, вероятно, просто мое перегревшееся миндалевидное тело. Но у этого ребенка есть причины грустить. Обладая генами, ответственными за развитие шизофрении, мальчик имеет 50-процентные шансы развития болезни Хантингтона. Два заболевания, меняющих личность.

Ужасное совпадение не обязательно должно произойти. В некоторых семьях болезнь Хантингтона и шизофрения идут вместе. В некоторых случаях психоз шизофрении появляется первым, а за ним следует болезнь Хантингтона; в других - в обратном порядке.

У заболеваний есть общая черта - нарушение социального поведения, настолько важного для человеческого существа. Словно мозг вернулся к одиночному образу жизни, где гармоничные взаимосвязи с другими не являются необходимыми.

Ситуация с болезнью Хантингтона ужасна. Даже люди, у которых есть дефективный ген, но еще не развились симптомы, в некотором роде слепы к эмоциям, которые проявляются на их лицах или лицах других людей. Как только тело «исполняет» хорею, или танец, можно делать вывод, что мозг теряет контроль, эмоциональная слепота ужесточается. Негативные эмоции чужой ярости, страха, отвращения заболевший человек практически перестает воспринимать. Человек, который стал эмоционально глухим, может обидеть вас и не иметь возможности использовать выражение вашего лица в качестве обратной связи, чтобы скорректировать свое поведение.

По мере накопления мутировавшего белка нейроны мозга погибают. Мозг уменьшается. Лобные области, те, которые позволяют нам сдерживать импульсы и формировать сложные мысли, слабеют. Голод, или беспокойство, или фрустрация могут стимулировать агрессию, которая беспрепятственно высвобождается, не заботясь о том, как она может ударить по другим. Человек, который когда-то сопереживал и заботился о семье, теперь приходит в ярость и наносит удары. Его личность теряет свои социальные навыки.

Шизофрения - более сложное заболевание. В то время как болезнь Хантингтона возникает из-за одного-единственного мутировавшего гена, шизофрения развивается благодаря десяткам или даже сотням генов, к которым прибавляется травмирующая окружающая среда, например проблемная беременность или трудные роды. В отличие от болезни Хантингтона заболевания шизофренией напоминают своим разнообразием снежинки. Хотя случай каждого человека может выглядеть на первый взгляд идентичным, нет двух одинаковых заболеваний.

Так что когда личность срывается с края здравомыслия и формально получает отметку шизоидной, члены семьи часто понимают, что социальная координация человека начала ухудшаться за несколько лет до этого.

Шизофрения - это многовариантный диагноз. Но одним из основных определяемых симптомов является социальная дисфункция. А алекситимия - частый соавтор этой проблемы. Такие личности либо не хотят, либо не могут анализировать собственные эмоции. Они также с трудом справляются с тем, чтобы взглянуть на жизнь с чужой точки зрения, почувствовать себя в чужой шкуре. Поэтому неудивительно, что им не удается сопереживать, осознавать эмоции других людей.

Для социального животного это не будет ключом к успеху. Чтобы совместно работать, человек должен быть в состоянии воспринимать эмоции остальных. Если бы я ужинала с вашей семьей и брала еду из ваших тарелок, ваши лица и слова сигнализировали бы, что я выхожу за рамки допустимого. Я бы могла изменить поведение, если бы в совершенстве владела этими сигналами. Но если я слепа к языку эмоций, то продолжала бы нарушать правила, даже если ваш страх и отвращение росли. У меня бы просто не было возможности понять, что я вышла за границы.

Это достаточно неприятное для самосознания личности заболевание. Вы разрушаете свою социальную жизнь и даже не подозреваете об этом. Добавьте еще множество вариантов проявлений, таких как слуховые галлюцинации, вера в то, что ваш собственный глаз является врагом, который должен быть убит, память, которая разлетелась в клочья. И вы увидите, что ваши социальные перспективы действительно мрачные. Ученые пытаются определить, является ли депрессия неотъемлемой частью заболевания шизофренией или это результат социального отчуждения. Между тем четыре человека из десяти, чьи личности едут по окольному пути, который мы называем шизофренией, чувствуют себя настолько безнадежно, что пытаются покончить с собой. Люди - социальные животные. Лишенные контактов, мы падаем духом.

Это долгий способ демонстрации того, что эмоциональное самосознание - важная величина человеческой личности. Если ее убрать, вам придется трудно.

К счастью, в основном люди могут ориентироваться в собственных эмоциях. Большинство из нас могут предоставить приблизительный отчет о состоянии на текущий момент. После небольшой подготовки или со временем обычный человек может натренироваться различать более тонкие эмоции. В первую очередь осознанию людей доступны такие эмоции и чувства, как разочарование, отчаяние, защита, счастье, почтение и благодарность.

У некоторых людей все это происходит просто и естественно. Для других это работа. Не сразу очевидно, чем выгодны крайние варианты выраженности самосознания у людей. Но исследование еще одного необычного расстройства дает намек на одну возможность. Нам необходимо находиться в контакте с нашими собственными эмоциями, чтобы понимать эмоции остальных. Без этой внутренней оценки мы будем не способны определить, как взаимодействовать с (или манипулировать) людьми вокруг нас.

В нормальном мозге, как мой, наблюдение за тем, как вы получаете болезненный шок, вызывает зеркальный эффект: мой мозг действует так, как если бы сам испытывал вашу боль. Я в шоке, или вы в шоке, активируются те же зоны. Но аналгезия, редкий врожденный дефект, делает некоторых людей неспособными чувствовать собственную боль. Когда вы бьете их, они ничего не ощущают. Так что происходит в их мозгах, когда они видят боль другого человека? Могут ли они прочувствовать ее?

В некотором роде да. Когда эти люди видят изображения того, как кому-то становится больно, их мозг, по всей видимости, проходит через тот же опыт, что и нормальный мозг. Но эта реакция бессознательная. Их сознательный анализ травмы идет иначе.

Они склонны оценивать боль жертвы как «мягкую и не очень серьезную». В результате получается такой эффект, как если бы у них были проблемы со слухом. Без полностью рабочего органа им не хватает части сообщения.

Исследование социопатов демонстрирует нечто похожее. Социопаты выражают немного эмоций, они, похоже, также не склонны думать, что эмоции - это что-то важное, независимо от того, кто их переживает. Они не различают оттенков эмоций, которые появляются на лицах других людей. Все это подтверждает, что две функции объединены: способность понимать собственные эмоции связана со способностью понимать чужие эмоции.

Опять же, подавляющее большинство людей владеют обеими способностями недостаточно свободно. Пожалуй, эмоционально консервативные люди не получают удовольствия от общения с очень открытыми людьми, которые из всех автомобилей выбрали бы новый Peugeot 208 и никакой другой. Но спектр проявления самосознания настолько велик и разнообразен, что любой может найти себе приятелей, которые бы совпадали с его собственной зоной комфорта. Болтуны найдут друзей-болтунов, а молчаливые привяжутся к товарищам, на которых можно рассчитывать, что они не будут говорить о своих чувствах.

Потеря эмоциональной грамотности в середине жизни очень меня беспокоит. Сегодня вы возитесь с вашей семьей и друзьями, детьми и собакой, со всеми, кто полагается на вашу способность сопереживать. Когда они плачут или хнычут, они могут рассчитывать на вашу заботу. Но потом в один день все исчезает.

Джон Родер вместе со всей своей хореографией продолжает наслаждаться трудоемким познанием и процессом научного исследования. Он курирует загруженную работой лабораторию, а его стол поддерживают небоскребы статей из журналов и отчетов. Его имя появляется в полудюжине таких публикаций каждый год. Он кажется неутомимым.

«Мой невролог продолжает говорить мне, что пенсия - это выход. Но я наслаждаюсь работой, - говорит он, поворачиваясь обратно к небоскребам. - Это часть моей терапии».

Иметь планы на будущее, ощущать цель и двигаться среди других людей - это оказывает лечебное воздействие не только на людей с болезнью Хантингтона, но и на всех нас. Если это помогает при психическом заболевании, то должно быть не менее эффективным и для обычных людей.

Самосознание личности - обоюдоострый меч. Мы можем слишком увлечься способностью анализировать самих себя. Мы относимся к этому как к членской карте в ужасно эксклюзивный клуб. Большинству животных вход закрыт.

Но, может быть, они и не захотят туда пойти. Может быть, мышь Митци, которая проводит всю свою жизнь, погрузившись в текущий момент, и никогда не сравнивает эмоции сегодняшнего дня со вчерашними, имеет больше шансов достичь состояния эутимии - положительных эмоций.

Не забудьте прочитать про исследование интеллекта посредством экспериментов на животных.