Как появился альтруист
Я скорее потрачу свое ограниченное количество денег на обесцвечивание волос, чем на то, чтобы накормить голодающего африканского ребенка. Я доказываю это каждые три месяца. Я упомянула об этом выборе своему парикмахеру. «Это вопрос расстояния, - сказала она. - Если вам пришлось бы переступить через голодающего ребенка, чтобы прийти сюда, вы бы позаботились вместо этого о голодающем ребенке». Это подводит итог современным представлениям о том, как развивался альтруизм. Он эволюционировал, когда люди жили в маленьких группах. Он все еще лучше всего работает в маленьких группах и рассыпается на кусочки на расстоянии.
Я скорее потрачу свое ограниченное количество денег на обесцвечивание волос, чем на то, чтобы накормить голодающего африканского ребенка. Я доказываю это каждые три месяца. Я упомянула об этом выборе своему парикмахеру. «Это вопрос расстояния, - сказала она. - Если вам пришлось бы переступить через голодающего ребенка, чтобы прийти сюда, вы бы позаботились вместо этого о голодающем ребенке». Это подводит итог современным представлениям о том, как развивался альтруизм. Он эволюционировал, когда люди жили в маленьких группах. Он все еще лучше всего работает в маленьких группах и рассыпается на кусочки на расстоянии.
На расстоянии люди проявляют не больше самопожертвования, чем сороконожки или верблюды. Один из шести людей, живущих сегодня, получает меньше еды, чем ему нужно. Это не потому, что люди не могут произвести достаточно, а потому, что мы предпочитаем не делиться. Стоимость защиты ребенка от малярии с помощью спальной сетки составляет ю долларов, однако три тысячи детей в день умирают от этой болезни. Даже в самых богатых нациях мира дети голодают, взрослые со смертельными заболеваниями живут на улице на ветру и непогоде. Со стороны мы выглядим как группа бессердечных людей.
Правда заключается в том, что мы не чувствуем себя очень эффективными, когда пытаемся помочь с большого расстояния. Если альтруист говорит мне, что пять детей в Африке умрут в этом году, если они не получат ю-долларовые сетки от москитов, я смогу представить мои 50 долларов, защищающие этих пятерых. Но если бы вы сказали мне, что 50 долларов могут спасти только пять из трех тысяч, которые предположительно умрут сегодня, и даже после того, как я пожертвую деньги, завтра все равно вновь три тысячи умрет... уф. Это подавляет.
Кто такой альтруист
Давайте рассмотрим проблему поближе. Недавно в моем штате обсуждался вопрос, позволять ли двум людям одного и того же пола заключать брачный союз. Я не представляю, как это может повлиять на мою жизнь, положительно или негативно. И... какое мне дело? Если бы я принадлежала к одиночкам, лишенным потребности продолжать род и воспитывать детей, я бы не стала долго размышлять.
Тем не менее я знаю много людей, чьи жизни чрезвычайно улучшатся, если они смогут получить законное признание как семейная ячейка. Я знаю людей, которые стремятся к этому, которые испытывают боль от того, что у них сейчас нет такого права. Боль этих людей причиняет страдания мне и побуждает меня оставить на время комфорт моей законно признанной семьи. Я, как настоящий альтруист, сказала одному них, что помогу начать кампанию по сбору денег. Я выписала чеки и стала убеждать своих друзей поучаствовать в этом.
Это была не маленькая жертва. У нас очень ограниченное свободное время. Но мы провели и вторую подобную кампанию. Наш газон не подстригался неделями. А наш мальчик больше был бы рад поехать покататься на спортивных мотоциклах на север, чем планировать еще одну глупую затею. Тихие ночи дома превратились в далекое воспоминание. Но мы не можем бросить подобных членов нашего сообщества. Когда дело доходит до борьбы, мы находим время и деньги, чтобы помочь этим людям.
И тогда мы чувствуем себя образцовыми гражданами! Мы пожертвовали собой! Мы протянули руку помощи! Мы пошли вперед, и мы преодолели все и вся! И чувствуем себя прекрасно! Когда мы видим друзей, которые разделяют наше дело, то чувствуем себя связанными общим альтруистическим порывом. Мы признаем друг друга как друзья и члены особого племени: мы помощники, мы сама помощь, все и я – альтруисты.
Зачем? Опять же, зачем нам это? Помогая другим, мы никоим образом не помогаем себе. Еще меньше это нужно нашим друзьям, которые просто выписывают чеки, никогда не появляясь в штаб-квартире нашей кампании. Будет ли лиса лишний час охотиться, выставляя себя напоказ койотам, чтобы принести кролика своему страдающему артритом соседу? Никогда, никогда, никогда. Это будет очень неразумное поведение. И никак не поспособствует благополучию ее собственного потомства. Зато укрепит силы соседа с артритом, который является конкурентом в охоте за теми же кроликами.
Чарлз Дарвин плакал над загадкой альтруизма. На имеющей предел планете жизнь тоже должна иметь предел. Выживание - это исключительно вопрос соревнования. Каждый организм всегда дерется за еду, воду, прибежище и партнера, который ему нужен. Упавшее семя, которое может быстро пустить корни и дать росток, задушит брата, растущего менее быстро. Если вместо этого упавшее семя приостановит собственный рост, чтобы разрешить брату вырасти, тогда оно попадет в тень. Гены, вызывающие его щедрое поведение, исчезнут, пропадут из генофонда. Дарвин не мог понять, как сумела эволюционировать нежность, если передаются вперед только те гены, которые позволяют своему хозяину-животному побеждать.
В последнее время ученые изучали загадку альтруизма с помощью таких игр, как «Дилемма заключенного». И, как и предсказал Дарвин, кто-то неизбежно ведет себя эгоистично и выходит вперед. Эксплуатируя остальных, он процветает. Обман приносит прибыль.
Но снова давайте рассмотрим ситуацию с совсем близкого расстояния. Отложим в сторону компьютерную игру, в которую играем анонимно. Спустимся к ближайшему пляжу утром, когда собакам разрешено гулять без поводков в течение двух часов.
Несколько лет назад было время, когда люди уделяли недостаточно внимания своим собакам. Экскременты лежали в траве и среди насыпей сухих морских водорослей, дополняя картину мусора, оставленного человеком, из трубочек, оберток конфет, бумаги и зеленого волокна от ловушек на лобстеров. Понятно, что общественность сказала свое твердое слово. Собаки, вон с пляжа!
Но владельцы собак сплотились. Закон о том, что хозяева должны собирать экскременты своих питомцев, на тот момент уже вступил в силу, нам только надо было между собой обеспечить его выполнение. Так же, как мы сражались с городским советом, мы сформировали сообщество единомышленников, помощников. Теперь многие владельцы собак подбирают любые экскременты, которые замечают, в том числе собирая мусор, оставленный людьми. Сегодня ни одна собака не может спокойно присесть в желании совершить туалет, трое тут же спешат к каждому опустившемуся заду. Пакет, запасной, и еще один, чтобы поделиться!
Но и мошенники никуда не исчезли. Они всегда будут появляться, потому что обман продолжает приносить прибыль. Я столкнулась с одной обманщицей пару лет назад. Она пришла на пляж, надев и с шумным малышом в коляске, и с собакой. Когда остальные владельцы собак ушли, она наблюдала, как ее питомец забрался на дюны (что запрещено) и присел. Она не тронулась с места, чтобы убрать за ним.
«Вы знаете, что вашей собаке нельзя ходить на дюны и вы должны убрать за ней?» - спросила я, предлагая ей пакет.
«Я знаю, но не могу», - она сказала, указывая на своего ребенка, как будто это снимало с нее все обвинения в преступлении. Она отвернулась. Я конформная, но у всего есть предел.
«Если вы не можете взять на себя ответственность за вашу собаку, не приходите на пляж», - призывала я ее, когда убрала за ее животным. Когда меня спрашивают о конфронтации, я всем рассказываю об обманщице. В будущем она не найдет здесь друзей. Эксплуататор выкинут из игры.
Таким образом, вероятно, альтруизм утвердился среди людей. Он эволюционировал, пока люди жили в маленьких группах, таких маленьких, что все знали друг друга. В каждой группе была пара альтруистов и пара обманщиков, остальные представляли собой последователей, которые могли переходить с одной стороны на другую.
Давайте представим игру «Общее благо» в маленькой группе первобытных людей. Мы проведем ее один раз, имея в виду, что преобладают мошенники, второй - с доминированием альтруистов.
В первую неделю несколько альтруистов положили туда все - подстреленного ими оленя, пойманную в сети рыбу, воду, которую они притащили, собранные ими дрова. Они заботились об остальных, когда те болели. Последователи делят пополам свои блага - половину оленя, несколько рыб. А обманщики, которых большинство в этой группе, жертвуют мало или ничего, зная, что о них и так позаботятся. «Я собирался поохотиться, но вы все, ребята, тоже собирались...» На вторую неделю группа последователей оставила свои блага себе. Зачем беспокоиться, если мошенники ничего не отдают обратно? Альтруист с чувствительным сердцем снова отдал все. К началу третьей недели практически все присоединились к обманщикам. Это говорит о том, что, когда никто не делится, незачем объединяться. Община распалась. Никто никому не доверяет и ни на кого не может положиться. Люди так не могут жить, нам нужно слишком много взаимной помощи. Игра закончена. Победили львы.
Но когда альтруисты сталкиваются с меньшим количеством обманщиков, динамика смещается в их направлении. Имея всего несколько нахлебников в первом туре, большинство семей все еще получает больше прибыли от совместной жизни. Этот успех привлекает последователей, которые присоединяются к рядам альтруистов. Вклад растет, мошенничество падает, и все благоденствуют. Нескольких мошенников знают и избегают все вокруг. В этой Здоровой и Счастливой Стране за малышами хорошо присматривают, а матери хорошо накормлены. Гены щедрости умножаются.
Мне нравится эта модель, потому что она отражает ежедневную реальность. Обманщики, которых я знала, не привлекают к себе толпы друзей. А тех, кто уже с ними, трудно полюбить. Для таких людей у нас есть специальный лексикон, и ни один из терминов не является лестным: он потребитель; она игрок; он нахлебник, паразит; она оппортунистка, ее действия всегда эгоистичны.
Человек, набравший низкое количество баллов по шкале альтруизма, может помочь другому преуспеть. Мошенничество фактически приносит хорошую прибыль, но только когда общее число обманщиков остается низким. Альтруисты, набравшие большое количество баллов, отдавая все, на первый взгляд похожи на самоубийц. Но они, скорее всего, получат огромную социальную поддержку, когда она им понадобится.
Большинство из нас, как правило, находится в золотой середине. Здоровый эгоизм не позволяет нам отдать так много, чтобы поставить под сомнение выживание собственной семьи. Хотя некоторые отдают больше, чем другие. Но и обычный человек обычно помогает другому в беде.
А теперь прочитайте про жизнерадостность и её эволюцию.
